Учеба в аспирантуре и научная работа в США - мнение

korendovych · 29.03.2006 22:40:35

informika.ru/text/magaz/newpaper/messed … 01/800.htm

IB · 30.03.2006 20:49:43

Approved ! Хорошая и весьма поучительная статья, с обстоятельным анализом "рынка молодых научных работников" .

adsh · 30.03.2006 21:52:31

Угу. Я то же с с удовольствием прочитал.

korendovych · 19.04.2006 05:28:29

позабавило: если статью подобного рода пишет постдок - "наука делается постдоками", если аспирант - "аспирантами" smile
Думаю истина посередине.

korendovych · 21.04.2006 02:03:13

А вот и практическое пособие на эту тему

www.imath.kiev.ua/~young/postdocmath.html

IB · 22.04.2006 13:09:24

korendovych написав раніше:

А вот и практическое пособие на эту тему
www.imath.kiev.ua/~young/postdocmath.html

Указанный источник очень хорош подборкой ссылок на источники финансирования. Ценность самой статьи как практического руководства ни в коей мере не оспариваю, но на мой взгляд, шансы новичка слепо воспользовавшегося им как алгоритмом, и действующего самостоятельно, невелики - во всяком случае на сегодняшний день. Мое личное впечатление, оформившееся в переписке с профессорами-потенциальными работодателями, указывает на крайне высокую конкуренцию на места постдоков, усугубленную менее щедрым финансированием в последнее время (в первую очередь речь идет о США). Вот например выдержка из откровенного письма: "It is tough to get funding these days and it is hard to think abt expending research programs. I am in the same situation and this is why "maybe" in the Fall. Lets keep fingers crossed." То же самое в более скрытой форме подтверждают десятки других писем-ответов. В практическом отношении, могу посоветовать "нашим", которые ищут первое место постдока, опираться на уже имеющиеся связи и знакомства приобретенные в период аспирантуры или имеющиеся у научных руководителей. Пусть это будет не ахти-что, но на первое время лучше синица в руке. Иначе можно потерять много времени и ничего не найти.

korendovych · 31.07.2006 17:23:36

Как поступить в аспирантуру в США

gazeta.ru/education/2006/07/31_e_723280.shtml

Эта статья для тех, кто кончает Российский ВУЗ и думает о продолжении образования. Я, автор, много лет работаю в большом Университете в США и участвую в наборе аспирантов. Я хочу посоветовать стратегию для поступления к нам.

Зачем ехать учиться за границу?

К сожалению, сегодня в России трудно получить современное образование. Причин много: нет книг и они слишком дороги для русских Университетов (в среднем $100 за книгу), нет ведущих журналов, поездки на конференции (более $1000) трудны и дороги для молодежи, мало активных и не старых руководителей, и прочее. Вы знаете детали лучше меня. На эту тему есть история о том, как маршал Ней объяснял Наполеону причины сдачи города.

"Для сдачи было шесть причин", сказал маршал, "Во-первых, у нас не было пороха…" Наполеон перебил: "Дальше можете не продолжать!"

Куда ехать учиться?

Сегодня есть два огромных рынка образования: Европа и Америка. Хотя Европа и ближе и комфортнее, я бы выбрал Америку. Университеты в Америке "в среднем" лучше потому что здесь сильная конкуренция, огромная страна, наука (в отличие от Европы) широко открыта для иностранцев, колоссальный опыт, сильная поддержка федерального правительства, мощное давление индустрии.

Если потом захотите найти работу, здесь это легче чем в Европе.

А как насчет Буша, Ирака? А никак. К Вашему профессиональному образованию это не имеет отношения. Вообще политика не играет заметной роли в Университетах (в colleges of science, medicinе, and еngineering), в отличие от Европы. После учебы, Вы можете решить вернуться в Россию или поискать место на Западе. Но об этом Вам пока рано думать.

Как учатся в graduate school?

Graduate school отличается от русской аспирантуры. Первые два года Вы берете классы и сдаете экзамены. Если выдерживаете, Вас допускают в программу. На втором году Вы выбираете руководителя. Вы предлагаете профессору быть Вашим advisor-ом, и он либо соглашается, либо нет. В последнем случае, Вы просите другого профессора. Три следующих года работаете над диссертацией, публикуете результаты и берете еще пару-другую классов. Одновременно с обучением Вы учите, или, в инженерных департаментах, работаете в лаборатории, за что получаете стипендию и бесплатное образование. Вам платят 12-16 тысяч в год. Этого хватает на жилье, проживание, и недорогие развлечения. Учение напряженное, времени ни на что не будет, особенно вначале. Но ведь за этим Вы и едете.

Как выбрать Университет?

В отличие от России или Франции, в Америке нет группы явно лидирующих Университетов. Если Университеты выстроить в линию, то их качество будет спадать медленно и постепенно. Средние Университеты имеют и очень сильные и слабые департаменты. Причина простая: не хватает денег для всех наук сразу.

Более того, всем известные знаменитые Университеты не обязательно лидируют в Вашей области. В моей области многие из них слабо заметны.

Поэтому, подавайте не только в известные Вам Университеты. Посидите на Интернете, пойдите на wеbcite департаментов, на страницы профессоров. Проверьте в Google, и в Google scholar публикации Ваших будущих руководителей. Интересна ли Вам тематика? Ссылаются ли на их работы? Не жалейте времени на это. Через пару недель у Вас сложится представление, где чему учат, и самое главное, чего Вы сами хотите. Изучите также www.phds.org но не слишком доверяйте общему рейтингу: он отражает результаты 10-летней давности, и не точно.

Географически, я бы посоветовал не напирать на East and West Coast, где и так слишком много заявлений от иностранцев, а выбрать малоизвестную для русских студентов область Colorado, Utah, Arizona, или Iowa, Indiana, где первоклассные Университеты.

Выбирайте большие департаменты, там легче найти то, что Вам надо. Подавайте 6-12 заявлений в Университеты разного уровня. Идеально, если Вас примут в два или три, тогда Вы выберете один из них. Application fee можно попробовать не платить. Объясните, что денег нет, а заплатите если примут. У нас в департаменте это работает, мы же хотим лучших. Решая куда подавать, помните, что конкурс сильный и что никогда нет гарантии, что Вас выберут. Решение может зависеть от многих неконтролируемых причин. Ваша задача - увеличить свои шансы, в том числе и многими заявлениями. Однако не обольщайтесь - если Ваши документы ниже стандарта (смотри ниже), то никуда Вас не возьмут.

Экзамены и Документы

Посылая Transcript - Ваши отметки - хорошо бы посмотреть на стандартные американские курсы и если они не совпадают а Вашими, дать краткое разъяснение на что похожи Ваши курсы.

TOEFFL абсолютно необходим, и с высоким результатом. Причина простая: Вы платите за свое образование, помогая обучать студентов-первокурсников. Чтобы Вас допустили в класс, Ваш английский должен удовлетворять стандартам. Предложите устроить телефонное интервью для проверки Вашего английского.

GRE - это Ваша профессиональная визитная карточка. Вопросы там простые, но нужен высокий балл. Без тренировки не сдадите.

Очень помогает иметь публикацию или две, но это не обязательно. Полезны победы на Олимпиаде. Если Вы не чувствуете себя готовым, подождите год, подучите язык.

Ваше заявление должно быть в тем-то особым. Пишите с подробностями, объясняя Ваши научные (инженерные) интересы. Укажите узкую область Ваших интересов. Например, дифференциальные уравнения, физика твердого тела, топология, или ботаника. Укажите, с кем из профессоров, или в какой группе Вы хотели бы работать. Следите за своим английским. Набирая аспирантов, мы выбираем сильнейших по нашим прикидкам и поддерживаем равновесие между группами. Поэтому Вам надо определиться, что Вам ближе. С другой стороны, Вы можете изменить Ваше направление во время первого года.

Рекомендации. Это слабое место россиян. Попросите, чтобы Ваши профессора /доценты написали неформальные письма о Ваших сильных сторонах и Ваших успехах в классе, участии в семинарах, образовании других. Впрочем, обычно для этого у Университетов есть специальные формы с вопросами. Избегайте рекомендаций "под копирку" Они сразу видны. Проверьте, что рекомендации действительно посланы.

Личное письмо профессору. Кроме заявления, напишите тому профессору, с кем Вы надеетесь работать. Объясните, почему Вы хотите работать именно с ними. Хотя, в отличие от русской аспирантуры, вы поступаете в департамент, а не к конкретному профессору, участие профессора может помочь; по крайней мере, Ваше заявление внимательно изучат.

Документы должны быть поданы не в последнюю неделю, а лучше в ноябре-декабре. Иногда Университеты начинают рассылать приглашения до deadline.

Причина проста - мы хотим быть первыми, чтобы привлечь лучших. Будьте уверены, что все документы собраны, иначе Вас не будут рассматривать. Почта в России ненадежна (мои посылки воровали регулярно). Поэтому дублируйте email-ом. В сомнительном случае - посылайте email. Оставьте телефоны, email, и просите извещать о почтовых отправлениях.

Желаю успеха!

korendovych · 21.09.2006 17:22:15

www.sciencerf.ru/client/news.aspx?ob_no=3572

Интервью
19 сентября 2006

Александр ТАЛЫЗИН: Стандартная жизнь западного постдока

СПРАВКА: Александр Талызин - научный сотрудник физического факультета Университета Умео (Швеция). Окончил кафедру Кристаллографии СПбГу в 1993 году, зашитил PhD в Швеции как неорганический химик в 2001, Университет города Уппсала. Научные интересы: синтез, химия и физика новых материалов, хранение водорода, фазовые переходы под высокими давлениями.

Я закончил СпбГУ в 1993 году, на кафедре кристаллографии геологического факультета. Поработал два года в питерском Физтехе (больше известном за границей как "Иоффе Институт"), вырос там из стажера в младшего научного сотрудника и при первой возможности уехал в аспирантуру в Швецию (1996). Физтеховские времена вспоминаю со смешанными чувствами: замечательные люди, с которыми до сих пор поддерживаю контакт, и унизительная бедность. Тогда как раз месяцами не платили и так ничтожную зарплату, отключение тепла в зданиях зимой на пару месяцев, работа в ватнике с микроскопом, люди в валенках, уныло бредущие по коридору, прямо как кадры про блокадный Ленинград, гречевая каша в столовке ("не нальете подливки от мяса?"), бутерброды с салом, присланным тещей из деревни. Защитился как неорганический химик в Швеции, там почувствовал настояший вкус экспериментальной науки. Буду благодарен Швеции за это всю оставшуюся жизнь. Поработал 2 года во Франции руководителем проекта в частной компании, потом вернулся в Швецию опять на постдок, только попал уже к физикам. Всё же университетская среда имеет свое неповторимое очарование. Дальнейшие перспективы в карьере туманные - имея около 40 статей в хороших журналах, пока не нашел себе стабильной работы на Западе. В какой стране буду работать в следующем году - неизвестно. Стандартная жизнь западного постдока. Работал 10 лет с фуллеренами, особенно успешно в области высоких давлений, последние несколько лет работаю с водородными технологиями - хранение водорода, реакции фуллеренов с водородом под большими давлениями, новые материалы. Довелось поездить на конференции и с рабочими визитами, посетить около 15 стран: Европа, США, Канада.

Как Вы оказались за границей: планировали уехать для постоянной работы заранее или «так получилось»?

И то и другое. Было абстрактное желание, но не было знания языка. Так бы, наверное, и не собрался его изучить, если бы "жизнь не заставила"

Как Вы оцениваете уровень своего российского образования относительно
уровня образования нынешних (заграничных) коллег? Приходилось ли
заниматься устранением каких-нибудь пробелов в нем после начала работы
за границей? Как изменилось Ваше отношение к своему образованию и
профессиональным навыкам после начала работы за границей?

Мне кажется, в экспериментальной науке, в моем случае в химии и физике, очень важно иметь хороший уровень оборудования. К сожалению, в этом вопросе Российская система образования далеко позади западной, и это, конечно, серьэзно сказывается на уровне подготовки студентов и аспирантов. Даже в тех случаях, когда дорогостоящее оборудование имеется в конкретном Российском вузе, часто у него есть "владелец", который никого и никогда к нему не подпустит (тем более студентов). Оно и понятно, учитывая полную невозможность купить новое в случае поломки. В Швеции как аспирант я имел доступ к любому оборудованию, имевшемуся в Институте, после короткого вводного курса можно было просто резервировать время в специальном листе и приходить работать самостоятельно. По сравнению с предыдущим опытом работы в России это было грандизоным преимуществом. В России мне было доступно только оборудование одной маленькой группы. Естественно, что если надо было записать примитивный спектр, то приходилось просить кого-то это сделать, это могло занять не один месяц и, конечно, в статье появлялся дополнительный соавтор.
В принципе, советская система образования (российской, мне кажется, пока не народилось) имела свои сильные стороны. Например, став аспирантом в Швеции, я был способен сам написать статью (проблемы были в основном языковые), в то время как для многих местных студентов это являлось (к моему удивлению) большой проблемой и требовало серьёзного вложения времени от руководителя. Подумав, я понял, что меня, в принципе, научили писать научные тексты намного раньше: в течение 5 лет я каждый год писал курсовые работы и ставил какие-то эксперименты. На западе доступ к реальной науке студент получает только после трех лет образования.

Возвращаясь к образованию… За границей я понял, что изучал много разной ерунды в студенческие годы. Не в плане "Истории КПСС" (это тоже застал), а в плане научном - весьма пожилые преподаватели делали курсы по 50 лет кряду без особых изменений, и многое там просто устарело. В наших вузах практически нет системы, устраняющей ретроградов, людей, которые просто не читали международных журналов последние 20 лет или в силу старости и нежелания, или в силу незнания языков.

Ощущаете ли Вы роль своей российской научной школы (или персонально
российского руководителя) в том, что делаете сейчас?

Только в самом общем смысле: я из последнего поколения "советских", в 1991 году мне было уже 22. Осталось убеждение, что наука - для тех, кто ищет истину, служит прогрессу и так далее. Это в подсознании и никуда не уйдёт. Когда видишь людей, которые просто "делают карьеру" - это вызывает стихийный протест, а таких, к сожалению, хватает. Для меня лично уважение к ученому зависит исключительно от его научных достижений. Не секрет, что многие "уважаемые" профессора ничего путного в науке не сделали, но умело использовали карьерные возможности. Кстати многие из них могут вполне приносить науке пользу умелым администрированием. Тем не менее мне лично больше хотелось бы сделать какое-то крупное открытие, а не стать директором института. Директора уже не имеют возможности делать науку - в лучшем случае они могут указывать подчинённым общие направления.
В остальном - методы работы и научная среда на западе так сильно отличаются от Российской, что поначалу чувствуешь себя как на другой планете. Период адаптации тут неизбежен.

Ощущаете ли Вы себя интегрированным в определенное сообщество при подаче заявок на финансирование? Как Вы классифицируете для себя
международные и национальные фонды, в которые обращаетесь или никогда не обращаетесь за поддержкой?

По моему опыту, обращение в международные фонды даёт результаты в двух случаях - если есть очень сильные публикации (типа Nature или Science) или если есть масса персональных связей. Ученому среднего уровня (к которым я и себя отношу) туда не пробиться просто на основе своих результатов. Европейские гранты - особая история. Я был поражен, узнав, что существуют профессионалы, которые за деньги помогают научным группам писать заявки в EU (не совсем официально, конечно). То есть деньги, планируемые на науку, отходят к бюрократии, не только распределяющей средства, но еще и к бюрократии, помогающей преодолеть бюрократию. Добывание денег в современной науке превратилось, к сожалению, в доминирующий карьерный фактор. Серьёзные позиции в институтах получают часто не те, кто делает науку, а те, кто умело пишет заявки на гранты, при этом часто обещая невозможные или даже абсурдные вещи. Главное - получить деньги, еще никого не наказывали за то, что грант был израсходован без всякого научного результата. Один российский учёный как-то на конференции похвастался с гордостью, что у него сразу 6 грантов, правда потом признался, что работает реально только по двум из них, а остальное - "когда подойдёт срок, то что-нибудь напишем в отчёте". С одной стороны, я понимаю, что зарплата в России маленькая, гранты тоже, хорошо жить хочется всем. С другой - получается бизнес чистой воды. Схватить денег сейчас, а потом хоть трава не расти.
Написание проектов - особое искусство не всегда реально совпадающее с хорошей наукой. И всё больше распространяется вариант, когда один человек почти 100% времени тратит на добывание денег (подача заявки - трудоёмкое дело), а другие на него работают. В лучшем случае тот, кто добывает деньги, отдаёт должное своим сотрудникам, производящим результаты, тогда сотрудничество вполне оправдано. В худшем ( и примеров я слышал достаточно) - такой начальник присваивает себе все лавры от сделанных другими открытий и добывает на основе этих отлрытий еще больше денег, не заботясь о своих "рабах".
Сегодня наука реально делается, в основном, руками аспирантов и постдоков. Часто пожилой профессор вообще не знает, что и как его подчиненные делают. Если профессор последний раз 15-20 лет назад сам ставил эксперименты - он уже ничего не понимает в науке, он не знает где кроются возможные причины ошибок в результатах, часто не в состоянии контролировать качество данных. Но если студенты выдают результат - кто получит Нобелевскую премию? Профессора, а не студенты. Знаю несколько таких историй. Один профессор рожает идею, пишет другому профессору, тот ставит задачу студентам. Так как он её ставит, она не решается. Студенты находят другой подход и делают открытие. Имена профессоров известны всем, имена студентов ... никому. Вся слава и премии достаются профессорам. К примеру, я приду к студентам и скажу: "Ребята, сделайте мне сверхпроводник при комнатной температуре!" А как - сами догадайтесь, почитайте литературку. Если найдёте, то я получу Нобелевскую премию, а вас включу в соавторы своей статьи. Такого рода "руководство" - не редкость в нынешнем научном мире.
Мне, кстати, повезло, поскольку мои непосредственные начальники (сейчас и во время аспирантуры) реально продолжали заниматься наукой не только в офисе, но и в лаборатории, это сильно помогает взаимопониманию.

Стремитесь ли Вы к "продвижению вверх" и насколько, по Вашим наблюдениям, занятию тех или иных позиций препятствует поздний выезд для работы за рубежом?

Безусловно, возраст имеет колоссальное значение для успеха. Есть масса позиций и грантов, доступных только молодым учёным. Системы тут разные. В Германии, например, мне пришлось столкнуться с тем, что я "старый" в 34 года, оказалось, что на определенную позицию берут только до 33 лет. В Швеции позиция "ассистента-профессора" даётся в течение 5 лет после защиты докторской. Пропустил этот момент - всё, дальнейшее продвижение по служебной лестнице весьма затрудняется. Конкуренция настолько жесткая, что на одну позицию подают заявку десятки кандидатов, а то и сотни. В этом случае предпочтение будет отдано тому, кто добился большего в кратчайшие сроки. Давление на молодых огромное: нет времени сидеть и "открывать", надо произвести как можно больше статей (и в как можно лучших журналах) в кратчайшие сроки. Вся система современной науки построена вокруг "публикации", часто не имеюшей никакого смысла, но очень важной в плане количества. Но это отдельный вопрос: как и что нынче публикуется и как оценивать публикации?
В принципе, если ученый не нашёл себе более менее стабильной работы до 40 лет, он может попрощаться с наукой. Я видел несколько примеров очень сильных ученых-экспериментаторов, которые работали руками и головой, но недостаточно "боролись за место". Результат: после 5-10 лет работы на грантах их к 40 годам оставляют без работы. Молодые рабочие руки намного дешевле. Если, конечно, он не сделает вдруг "великое открытие". Соблазна, кстати, тут некоторые не выдерживают. Когда стоит вопрос ребром -стать безработным или подправить данные, не все выберут первое. Отсюда так много в последнее время всплывает случаев, связанных с фальсификацией в науке. Как было написано однажды в Nature: фальсификация даёт большие выгоды при сравнительно малом риске. В случае если фальсификация вскроется, во-первых, можно начать "косить под дурака": мол, не владею арифметикой, но все ошибки неумышленные. В самом худшем случае уволят. То есть если выбор с самого начала был - уволят или "дать результат", то наказание не выглядит так уж страшно. Не знаю еще ни одного примера, чтобы кого-то посадили в тюрьму за фальсификацию научных результатов. Хотя деньги при этом воруются у разных фондов (давайте называть вещи своими именами) немалые. Доказать фальсификацию чрезвычайно сложно, и как правило, те, кто даёт деньги на исследования, сами и проверяют подозрения, которые в редких случаях выходят наружу. То есть признать фальсификацию - это тоже самое, что признать, что тебя обманули и что деньги были выделены неправильно и не тому, кому надо.
Найти новое место, когда тебе за 40 очень непросто. Хотя ищется работа не в конкретной стране, а фактически по всему миру. Ученые нынче обречены на странствования по странам. Там-PhD, постдок - в другой стране, еще постдок - в третьей, ассистент-профессор в четвертой и так далее. Пока молодой и без семьи - это даже интересно, а если дети, школа, языки разные? Не может ребенок каждые два года начинать в школе на другом языке.

Что в кадровой системе в науке тех стран, где Вы работали, является, с Вашей точки зрения, удачным, а что - нет?

Давайте прямо признаем - каждая страна стремится поддерживать своих учёных, и это естественно. Нам, иностранцам в чужой стране, надо быть не просто лучше местных конкурентов, надо быть на голову лучше, иначе успехов не добиться. Только суперталанты (ну или супержулики) из наших российских учёных пробиваются в профессора. Это когда уровень публикаций такой, что все двери сами открываются. Доводилось видеть случаи, когда по правилам равный конкурс на позицию выигрывался заведомо слабым кандидатом, но своим, местным, удобным всем. Просто по правилам положено обьявить конкурс и принять от всех заявки, а то, что сильный кандидат пришёл со стороны - всегда можно найти какие-то формальные причины для отказа, всё равно жаловаться нет смысла, если отказали.
Относительно кадровой политики хочу коснуться весьма болезненной для России темы. У нас практически нет механизма "ухода" на пенсию учёных соответствующего возраста. Именитый профессор может находиться на своём посту сколько угодно долго и независимо от состояния здоровья. Продолжает принимать важные решения и учить студентов. Безусловно, это заслуженные люди (во всяком случае, многие), и просто выгнать их на улицу по достижении пенсионного возраста было бы несправедливо. Тем не менее общеизвестно, что науку в основном двигают молодые. Как поступают в таких случаях в Швеции и во многих других странах? На пенсию отправляют, но дают статус "профессора в отставке", оставляют офис, возможность продолжения занятий наукой, но уже без административных обязанностей и зарплаты, новый профессор вступает в силу. А что у нас? Вспоминается один весьма уважаемый профессор, которому было уже за 80, и он продолжал читать лекции студентам, несмотря на проблемы со здоровьем. При этом как-то раз оказался не в состоянии нарисовать куб на доске, линии на заднем плане никак не сходились в нужном месте. Понимаю, что человеку может быть очень тяжело самому уйти, но чем студенты-то виноваты? Любой студент расскажет вам похожую историю, причём часто в намного более скверных вариантах, когда человек отстал от науки лет на 30-40, но тем не менее душит всех инакомыслящих. А какой у нас средний возраст в академии? Две трети академиков старше 70 лет. Давайте признаем факт - политику в российской науке определяют в основном люди с научным (активным) прошлым, оставшемся далеко в советских временах и с характерными убеждениями. Да, у нас до сих пор есть сильные группы, но в общем и целом мы скатились на уровень стран третьего мира. Откуда конкурентноспособные умы большей частью бегут в поисках лучшей жизни. И так оно и будет продолжаться, пока не произойдет каких-то кардинальных изменений в структуре российской науки. Ну, или если опять не падет "железный занавес". Каждый раз, когда в правительстве начинают говорить о борьбе с утечкой умов, вся заграничная община русских учёных вздрагивает: а что если...?

В связи с потребностью ученых в изменениях российского законодательства в области защиты прав интеллектуальной собственности часто звучит мнение, что за границей этот вопрос отрегулирован безупречно. Так ли это? Сталкивались Вы с
проблемами, связанными с правовым регулированием интеллектуальной
собственности?

Скажу так - никакое законодательство не защитит от кражи результатов. И на Западе с этим тоже не всё нормально. Воровство идей процветает, и доказать что идею своровали, часто нет возможности. Кто первый опубликовал - тот и автор. Нет никакого международного органа, который бы мог разобратся в конкретных историях. И слышать мне доводилось таких историй массу. Приведу клинический случай из литературы. Некий ассистент-профессор Виджай Соман, работаюший в серьёзном американском университете (Йельском), получает на отзыв статью из журнала, пишет негативный отзыв, ставит своё имя на той же самой статье и отсылает в другой журнал. По удивительному совпадению статья приходит на отзыв из второго журнала обратно к настоящему автору. Как потом оказалось, около 40 статей были таким образом "опуликованы" американцем индийского происхождения. Случай описан в книге "Fraud in Science", Horace Freeland Judson. В этом случае дело вскрылось. Однако единственный орган, который может покарать вора - это его собственный институт. Мне приходилось читать о попытках людей напрямую писать в журналы, которые печатали сфабрикованные статьи: как правило, в ответе редакторы рекомендовали обратиться в тот институт, где работает обвиняемый. А если он там профессор и сам контролирует все решения? Насколько велики шансы его изобличить? На днях в Science была опубликована типичная история о том, что ожидает людей рискнувших изобличить фальсификацию. Шесть студентов обратились в администрацию Университета (в США), сообщив о фактах фальсификации в заявке собственного профессора на грант. К этому моменту некоторые из этих студентов (аспирантов) уже трудились над своей диссертацией по 5-6 лет. И как ни странно, предыдущие "открытия" их профессора никак не подтверждались. Была создана комиссия, которая установила факты фальсификаций также в предыдущих двух заявках на гранты. Три гранта, имевшиеся у лаборатории, были отозваны, профессор подал в отставку (всего-то наказания), а самое удивительное - это то что случилось со студентами. Только одному из них позволили закончить диссертацию. Остальным пяти было рекомендовано начать другой проект заново и желательно в другом месте. С одной стороны - те результаты, которые студенты сделали за 5-6 лет, были признаны несостоятельными именно по вине их руководителя, который интерпретировал всё с "чрезмерным оптимизмом". Не могут же их защитить с результатами, которые не выдерживают научной критики? С другой стороны - люди потеряли по несколько лет своей жизни и стали фактически безработными только потому, что разоблачили фальсификатора. Если бы промолчали - скорее всего, защитились бы без проблем. Думаю, почитав эту историю, многие предпочтут промолчать...
Не говоря уже о том, что доказательства часто просто не существуют. Один из соавторов даёт почитать черновик коллеге, коллега рассказывает о результатах другому коллеге, тот быстро пишет статью и публикует, пока настоящие авторы перепроверяют результаты - таких историй масса, народ криком кричит на форумах об украденных данных. А кто знает, на самом деле часто ведь одна и та же идея сразу тестируется в нескольких группах, и результат может идти независимо.
Особый случай - воровство у подчинённых. Как доказать что у тебя своровали идею? Во всех документах будет имя твоего шефа, кому поверят больше - профессору с репутацией и именем или его аспиранту? Слышал я и историю об одном профессоре, который нового аспиранта спросил, нет ли у него хороших идей, послушав, сказал, что это ерунда, и дал ему что-то другое. На следуюший день другой аспирант пришел к новому и сказал: "Я думал наш профессор полный идиот, а он мне вдруг такую классную идею подбросил!" Немая сцена....
Один раз на конференции меня предупредили - с этим профессором держи язык за зубами, он ездит по конференциям специально воровать идеи. Поговорили, обсудили, потом выйдет статья - что это? Воровство или просто нормальный процесс обмена идеями? Как судить? Или, например, на конференции я задаю наводящий вопрос докладчику по поводу обьяснения результатов. В ответ шутка и обший смех. На следующий год на той же самой конференции идет доклад того же автора с работой, целиком основанной на моем вопросе. Это как? Понимаю, что докладчик, наверное, тут же забыл, кто спрашивал, и, может, даже сам момент вопроса, а идея осталась в голове и в нужный момент всплыла. Это всё к тому, что доказать воровство идей почти незоможно, слишком много пограничных случаев в "серой" области.
Недавно был случай с молодым талантливым русским учёным в Швеции. Парень говорит моя идея, его профессор - моя, он украл. Как выянилось, они оба подали заявки на финансирование с похожим проектом - профессору не дали, а только защитившемуся аспиранту дали. Профессор подал жалобу на плагиат, кому, вы думаете, поверили? Конечно, профессору. Документы комиссии, которая исследовала дело, не опубликованы, какие были доказательства плагиата, никто не знает. Только каждый может посмотреть списки публикаций и увидеть, что русский аспирант делал статьи в Натуре одну за другой, до его прихода таких успехов в группе не было. И никто этих успехов у него не отнимет. Однако репутацию парню испортили основательно. В газеты попало что он "что-то сфальсифицировал" , при этом понять, что конкретно случилось и что было фальсифицировано, невозможно. Можно было подумать, что он сфальсифицировал что-то в своих статьях. На самом деле, как я слышал, речь шла о куске текста, который оказался одинаковым в обеих заявках на финансирование. Студент утверждал, что текст написан совместно, профессор - что это его личный текст, украденный студентом.

Изменилось ли Ваше отношение к проблеме соавторства после периода
работы за рубежом?

Работая в России, я еще мало что успел опубликовать. Отношение простое – важно, кто первый автор и кто последний, в остальном количество соавторов и расположение не имеют никакого значения.
Соавторство это деликатная тема. Скажем, принято включать своего руководителя в число соавторов. Таким образом, крупные начальники имеют сотни статей в год. Еще студентом делал доклад про знаменитого советского кристалографа профессора Шубникова и обнаружил, что в последние годы он печатал по статье каждые 2-3 дня. Спросил своего руководителя - что за ерунда такая? Профессор сказал, что скорее всего Шубников даже не видел большинства этих статей, просто имея его в листе авторовю, статья проходила на ура в любом журнале. Известно много случаев, когда за эту практику приходилось расплачиваться. Знаменитая история Хедрика Шона, который фальсифицировал как минимум десятки статей в журнала типа Nature и Science, подняла и вопрос об ответственности соавторов. Кое-кого он включал, просто чтобы увеличить шансы на публикацию, соавторы, видимо, просмотрели статью наискосок - кому же не хочется быть соавтором в статьях, публикуемых на таком высоком уровне? Как выяснилось, подписываться под чужими статьями надо тоже весьма осторожно...

Поддерживаете ли Вы контакты с коллегами, работающими в России? Если да, то чем они для Вас важны? Хотели бы Вы их расширить? Если да, то что этому мешает? Есть ли интерес к таким контактам у Ваших заграничных коллег российского происхождения? Может ли каким-то образом государство или руководство научных организаций или вузов в России помочь развитию контактов?

Любой университет на западе имеет сейчас свой веб сайт. Там регулярно публикуются новости, легко находятся адреса любого сотрудника и информация об интересах той или иной лаборатории. Каждому сотруднику предоставляется возможность сделать собственную страничку с описанием результатов, предложениями о сотрудничестве и так далее. В России это, к сожалению, пока мало развито. Есть веб сайты хорошего качества и у нас, но намного меньше. Это задача администрации - нанять хороших специалистов по веб дизайну и оформить информацию о своём институте так, чтобы иностранные учёные могли понять, что в нём делается и проконтактировать нужных людей.

Удавалось ли Вам устравивать коллаборации с российскими группами, уже будучи "на той стороне"? Если да, сравните эффективность этих и других коллабораций.

Приведу два крайних случая. Первый: заказываю на коммерческой основе несколько анализов солидному ученому совесткой школы. Предлагаю минимальную по западным меркам оплату, человек говорит, что может сделать в два раза дешевле, и отказывается брать деньги. Еле уговорил. С этим человеком мы работали несколько лет, эффективно и к взаимной выгоде.
Другой случай: человек обещает сделать определенный обьем работы за весьма неплохое финансирование, при этом в своей группе он называет цифру в два раза меньше. После завершения 90% работы я посылаю деньги, получаю восторженный е-майл, что деньги пришли, после чего человек перестаёт отвечать на письма и оставшиеся 10% оговоренных данных не присылает никогда. При этом я ему обещал в случае успешного сотрудничества продление еще на год, даже получил деньги от спонсоров. Конечно, никакого продления не последовало. За смешную сумму денег, необходимых, чтобы завершить заранее оговоренную работу, человек продал свою репутацию и лишился суммы намного большей. Не понимаю, абсурд.

Посещаете ли Вы Россию? Если да, то как часто? Проводите ли Вы при
этом семинар (встречу, дискуссию) в alma mater?

Каждые два года стараюсь приезжать в родной Физтех на конференцию по своей тематике. С 1993 года еще не пропустил ни одной. Приятно наблюдать, что организационный уровень конференции растет. Хотя надо сказать, что западные учёные всё же неохотно к нам едут. Около 80% участников - это люди из постсоветского пространства. Но в этом есть и своя привлекательность: на конференции в Петербурге я могу встретить массу интересных учёных, которые на Запад поехать не могут в силу финансовых или языковых причин и их работы там малоизвестны. Часто хорошие работы.

Есть ли желание вернуться в Россию? Что вам мешает?

В принципе, желание есть, всегда лучше жить дома, только прожив долго за границей понимаешь, как ценно обшение на родном языке, пребывание в родной культурной и языковой среде. Думаю, что есть достаточно широкий круг ученых, готовых вернуться в страну, но только если будут созданы нормальные условия для работы. Нормальные - значит минимально достаточные не только в смысле зарлаты (я бы согласился на 20-30% снижение зарплаты в случае переезда домой), но и в плане организации работы, наличия оборудования, в конце концов простого уважения. Думаю, что опыт таких ученых, приобретенный за границей, когда-нибудь понадобится стране, и тогда многие вернутся. Пока быть учёным в России - почти как быть человеком без профессии. Учёных жалеют, спасают, да что угодно, но уважения к их работе со стороны общества нет, и престижа в том, чтобы быть профессором, меньше, чем у мелкого лавочника. Добавьте еще массу лжеученых, раплодившихся на пост-советском пространстве, которые позорят и так пошатнувшуюся репутацию науки. Откройте любую газету, и там будут описания разного рода чудес, исследуемых рода горе ”учеными”. Недавно читал в «Аргументах и фактах» об опытах "учёных" по "дематериализации человеческих тканей в саркофаге". И написано: профессор Мулдашев. Каких наук он профессор и в каком вузе? Не знаю, но народ глотает его рассуждения про мегалиты и использование древними людьми "энергии времени" и ассоциирует эти бредни с "учёными".
Есть и разного рода бюрократические странности. Например, я защитился в Швеции, на западе я Доктор Талызин. Кто я в России? Доктор? Нет, у нас доктор - это что то другое, на Западе нет аналогов нашей докторской. Кандидат, может быть? Тоже нет! Моя диссертация, защищенная в Швеции с 12 статьями в весьма солидных международных журналах, не признаётся автоматически в России. Как всем известно, сейчас защитить в России кандидатскую можно кому угодно и как угодно, уровень падает непрерывно. Но тем не менее, в большинстве стран нашу кандидатскую принимают как PhD и берут наших кандидатов на постдоки. А вот в России Европейские докторские степени - не признают. Мол, надо еще проверить, что вы там защитили.... Почитал процедуру и понял, что только на признание моей степени уйдет год. Сначала нужно устроиться в какой-то институт, потом этот институт подаёт ходатайство в Академию, а там специальная комиссия будет решать, признать или нет. Говорят, еще могут попросить перевести диссертацию, что в общем-то не удивительно, подозреваю, что многие в академии не владеют английским в достаточной мере. Почему в Швеции аспиранты защищаются на английском? Потому что это реальность нашего времени – все, хоть сколько нибудь значимые научные действия (конференции, статьи и так далее) происходят на английском. И нам пора это тоже вводить, а не заставлять всё на русский переводить. Надо уже, как на Западе, не учить студентов английскому, а учить на английском. Современный учёный обязан знать английский или в противном случае расписаться в собственной профнепригодности: невозможно заниматся наукой, не зная, что делают коллеги в мире. По-моему, эта процедура признания европейского PhD просто унизительна для учёных, поработавших на Западе (понимаю, что для определённых стран, третьего мира, такая процедура может быть необходима). Я уже не говорю об абсурдном требовании печатать в обязаловку что-то в российских журналах для докторской.
В связи с этим хочется кое-что объяснить по поводу системы публикаций

В журнале Nature как-то раз было опубликовано письмо от читателя с замечательной фразой, приблизительно такой : "...Отвратительная правда нынешней науки состоит в том, что опубликовать можно всё, что угодно, если только спуститься дотаточно низко по уровням журналов". И это действительно так. Поводом к письму была статья, опубликованная в научном журнале и посвященная доказательству творения человека Всевышним, а не эволюцией.

В физике-химии (трудно провести границу) журналы можно условно классифицировать на несколько уровней.
Уровень 0 - Nature, Science. Самый высокий импакт-фактор, самая большая цитируемость. Несмотря на то, что журналы якобы "популярные", публикуется там масса статей с биохимичеким уклоном, где постороннему человеку даже название понять невозможно, все слова - специальные термины. В то же время 90% статей, отосланных в эти журналы, даже не посылаются на реферирование, а возвращаются со стандартной формулировкой "не интересно широкому кругу читателей". Что это означает на самом деле? Это означает, что статья вряд ли получит 100-200 ссылок и поможет поднять рейтинг и импакт-фактор журнала. Просто биохимические статьи имеют по определению наиболее высокую цитируемость, так как в этих областях работает намного больше людей (медицина и фармацевтика - прибыльное дело и спонсируют они отлично). В итоге физика и химия для этих журналов - часто что-то типа не всегда желательного довеска чтобы не терять имидж универсального журнала.
Писать статьи для Nature и Science - особое искусство и обычно пустая трата времени. Однако если удалось-таки протолкнуть - успешная карьера на несколько лет вперед обеспечена. Один и тот же результат, опубликованный в Nature или в рядовом журнале, будет иметь поразительно разный резонанс. На Nature стараются ссылатся даже тогда, когда связь с публикуемой статьёй не совсем очевидна, просто чтобы подчеркнуть важность своей работы. Не секрет что любая статья в этих журналах расценивается как решаюший фактор в вопросах финансирования. Хорошая позиция для начинающего ученого, гранты и так далее. Не удивительно, что иногда как "великие открытия" публикуются непроверенные данные, а иногда и сознательные фальсификации.
Конкуренция за публикации в Nature - это фактически конкуренция за финансирование, поэтому с этими статьями связано много разных некрасивых историй. К примеру, одна знакомая рассказывала, как неприятно её изумили люди, которые стали требовать включения в лист соавторов без всяких на то оснований. Доводилось также слышать истории про длительное реферирование одной статьи, в то время как другая с такими же результатами (но с другими авторами) присылается позже и публикуется в первую очередь. Или статью отвергают под предлогом "неинтересности для широкого круга читателей" даже без реферирования, а через полгода публикуют статью на ту же тему, но с другими авторами.

Уровень 1 - лучшие журналы по отдельным наукам. Скажем, в физике Phys.Rev.Letters, в химии -JACS.
Пробиться в эти журналы тоже очень непросто но уже реальнее. Обычно статья сразу идет на ревью 3-4 рефери. Доводилось слышать от уже маститых по российским меркам учёных признания о мечтах "опубликовать хотя бы одну статью в Phys.Rev.B". Этот уровень публикаций считается весьма высоким, журнал читают и ссылаются на него весьма охотно. Однако эффекта автоматического "открывания дверей" публикации уже не производят. Даже несколько статей в таком журнале отнюдь не гарантируют получения работы в нужном месте, хотя конечно помогают.

Уровень 2 - "средние" журналы. В физике и химии это журналы с импакт-фактором где- то около 2-3, вполне приличные, публикующие быстро, часто с 1-2 рефери, основное количество публикаций идёт именно через эти журналы. По любой тематике есть выбор около 10-15 приблизительно равных по качеству журналов. Даже если в одном нарвёшься на "плохого" рефери, можно всегда послать в другой журнал, не хуже.

Уровень 3 - журналы с рейтингом ниже среднего, часто не набирающие нужного количества статей для полноценных ежемесячных выпусков. Часто такие журналы публикуют много выпусков с публикацией материалов разных конференций. В такие журналы статьи уже посылают неохотно, если чувствуют, что данные не слишком высокого уровня по тем или иным причинам. Есть, правда, еще очень узкоспециализированные журналы с ограниченной тематикой, таким сложно поднять рейтинг, но тем не менее если все специалисты из своей области журнал читают, то и уровень статей будет приличным.

Уровень 4 - "национальные" журналы. К ним относится большинство российских, к сожалению. Импакт-фактор около или меньше единицы, статьи присылаются на языке страны, где журнал издаётся. Многие, правда, переводятся на английский (иногда с кошмарными неточностями), но иностранцы в такие журналы статей не присылают. Хорошие статьи, конечно, и в таких журналах попадаются, но шансов, что результат заметят в международном сообществе, очень мало. Эти журналы если и читают, то относятся к результатам с сильным подозрением. И правда - если результат такой хороший, почему он не был послан в журнал с высоким рейтингом? Наши отечественные причины, например, незнание английского учёными старшего поколения, никого не интересуют. Не раз и не два слышал истории про крупные открытия, получавшие известность, международные премии и даже Нобеля, но на самом деле явълявшиеся повторением уже когда-то опубликованных в Советском Союзе или Японии работ. Вывод тут один: послать крупное открытие в такой журнал - это всё равно, что похоронить его навеки. О нём просто никто не узнает и не воспримет всерьёз.

Уровень "ниже некуда" – журналы, печатающиеся на родном языке и не переводящиеся на другие. Полный нонсенс, о котором даже сказать что-то сложно. Хотим мы этого или нет, вся реальная наука делается сейчас на английском. Даже во Франции это уже поняли.

О системе реферирования публикаций. Несколько реальных случаев из моей практики и практики близких друзей, которым я доверяю. Речь идет о международных журналах с уровнем как миниму не ниже среднего и импакт-факторами больше двух.
- посланная статья возврашается через 2 недели после отсылки: принято лично главным редактором вообще без реферирования, мол, понравилась ваша статья.
Комментарий: исключительный случай, многие даже не верят, что это реально могло случиться.
Совет: распейте бутылку шампанского с друзьями - вы выиграли в лотерею.

- статья, посланная в весьма хороший журнал, приходит с ответом от трех рефери, два рефери рекомендуют к публикации, один против, но при этом не может внятно обьяснить, почему. Решение редакторов - статью отклонить "на основании отзывов рефери".
Комментарий: весьма распространённая ситуация. Всегда имеется вероятность, что статья попадает к лицу, в ней не заинтересованному, скажем, прямому конкуренту ил

IB · 08.07.2007 20:09:48

Старая статья (2002) о "стоимости постдока" - но может представлять интерес до сих пор. В том числе, приведены данные по зарплатам постдоков в разных странах. Не смотря на то, что цифры достаточно существенно изменились с тех пор, соотношение, насколько я могу видеть, осталось более менее тем же.

www.nature.com/embor/journal/v3/n11/full/embor029.html

How much is a scientist worth?

Pay and benefits for postdoctoral researchers

Jack Parker

They are the perfect workforce—young, mobile and fully prepared to work the sort of hours that would immediately send labourers in any industrialized country out on strike. They are willing to move around the world from one assignment to

'It is incomprehensible that you spend 10 years of your life educating yourself and then you are earning the same amount as a bus driver'

the next and, last but not least, they come cheap. These are not poor, migrant, manual workers, desperate to earn money to send home to their families in less-developed countries. This perfect workforce is an army of highly skilled, well-educated young professionals, often with more than 10 years of rigorous training at top universities worldwide: they are postdoctoral fellows. These underpaid, hard-working labourers represent the most creative members of the academic research community and possibly the most valuable intellectual capital of today's knowledge-based societies.

There is also a striking discrepancy between their value and their rights. While politicians and economists continue to stress the immense value of research in the natural sciences and the knowledge gleaned from it, this seems to mean little when it comes to funding the people who do the bulk of the work. To Sydney Cambridge, an American postdoc working at the Max-Planck-Institute for neurological science in Munich, Germany, 'it is incomprehensible that you spend 10 years of your life educating yourself and then you are earning the same amount as a bus driver'. He feels that although his salary is adequate for his own personal needs, it does not reflect the level of training he received and is too low. Indeed, the meagre level of postdoc salaries has been a recurring theme over the past few decades, but it is only now that science is beginning to feel the squeeze. The number of students opting to study natural sciences is decreasing, and senior scientists and politicians fear that academic research will soon face a real labour shortage.

Compared with their peers in engineering, law, medicine or business administration, natural scientists languish at the bottom of the salary league. In 1999, the median annual income of those working in the natural sciences in the USA was

The current situation of low salaries for postdocs is beginning to take its toll on academic science

almost US$10 000 less than that of mathematical and computer scientists. This imbalance was even higher when it was compared with the income of lawyers and judges, who, on average, earn US$25 000 more than scientists (Table 1). Studies from NATFHE, the British university and college lecturer's union, and the BETT Report, published in June 1999 by the Independent Review of Higher Education, Pay and Conditions, paint a similar picture for scientists in the UK and suggest that this situation is mirrored all over the world. 'In nearly every country in the world these three [clinical, engineering and law] are paid much more than the average scientist', commented Tom Wilson, head of the universities department at NATFHE, commented.

Table 1
Comparison of salaries for professionals in the USA

These statistics represent average salaries for the whole of the academic spectrum, ranging from technician to institute director. Since no specific data are available on postdoctoral incomes in the natural sciences, a sample of salaries was taken from job advertisements posted on the EMBO database, in Nature and in Science. Although this is clearly not a thorough analysis, it provides a snapshot of the average salary a postdoc can expect to earn in various countries (Table 2). Switzerland sits comfortably at the top of the table, followed by the UK and Germany, whereas postdoctoral salaries in the USA seem to be surprisingly low compared with those in Europe. But this is somewhat misleading. For instance, with the exception of Washington, DC, New York City and the San Francisco bay area, living costs in the USA are often much lower than in Switzerland, the UK and Germany. Furthermore, in Britain and Germany, mandatory payments for health care and pension schemes must be paid as part of general taxation, which can eat into a considerable portion of the gross salary. These differences aside, this snapshot of salaries shows that postdocs are paid equally poorly around the globe.

Table 2
Comparison of average salaries based on job advertisements posted in Nature, Science and the EMBO job database

Table 3 provides a more detailed overview of the fellowships awarded by various funding agencies in Europe, the USA and Canada. The lower figure is the salary paid to an unmarried postdoc with no children and no previous experience. If the salary is dependent upon geographical location, the lowest salary available has been selected. The higher numbers represent salaries for married postdocs with two children and at least 5 years of postdoctoral experience. If again dependent on geographical position, the highest salary available has been chosen. As also shown in the table, many fellowship programmes do not include health insurance and this in itself can devour a significant chunk of the basic salary, especially if the recipient is married and/or has children. They often do include family benefits, but the value of these varies enormously, and there is still a long way to go before pay accurately reflects these additional costs.

Table 3
Overview of fellowship programmes from European and North American funding agencies

Many postdocs are increasingly unhappy with this situation. Kota Miura, a Japanese postdoctoral fellow at the European Molecular Biology Laboratory in Heidelberg, Germany, feels that a 'combination of low salaries and a lack of job security can put great pressure on postdocs'. Elsewhere, in a study conducted by Stanford University in 1999 (www.stanford.edu/group/supd/survey1999.html), 30% of its postdocs expressed dissatisfaction with the benefits they received and regarded this as one of the major disadvantages of their career choice. Nearly half of the postdocs questioned said that they could imagine that low salaries and benefits would discourage other researchers from going to Stanford. Consider that Stanford is one of the best universities in the world and that its rigorous entrance procedures mean a huge career boost for those accepted and the extent of the problem is clear. As this study also shows, it is not only low salaries that are the problem, but the lack of additional benefits for health care, child care and retirement schemes.

Indeed, a drawback to many fellowship schemes is the fact that contributions to retirement funds are rarely included. Even if the funding agency provides such payments, postdocs moving abroad are often left in the cold because many state pension schemes are not transferable between European countries, although they often are between EU member states and the USA. There are schemes that allow transfer of funds between EU member states, but information on these is not easy to find, and the majority of

The demise of this valuable resource of postdocs represents a great loss of scientific potential, creativity and progress

postdocs are unaware of them. Mobility is one of a postdocs' greatest assets, and a considerable number are willing to go abroad to gain international research experience but, as Antonio Coutinho, Director of the Instituto Gulbenkian de Ciência in Portugal, commented, 'as long as these problems [of inflexible pension schemes] are not solved, then you can forget about mobility'.

The current situation is beginning to take its toll on academic science. According to the Sir Gareth Robert's Review, which was published by the President of the Science Council in the UK in April 2002, the number of doctorates awarded to British students fell by 9% between the cohort of 1995/1996 and that of 1999/2000, and the UK is not alone in this situation. In addition, many young researchers are choosing to forgo the experience of a postdoc training period and are following a financially more rewarding path into business, government, journalism or industry. 'You have to be crazy to come out of a very selective French school and go into science', commented Moshe Yaniv of the Institut Pasteur in Paris on the situation of French students, who can easily earn up to 5000 more a month if they choose a position in government or industry. 'A mixture of low salaries and uncertainty about the future', he thinks, thus means that 'people don't want to face the difficulties of becoming a scientist'.

With the numbers of students entering the natural sciences dropping and an increasing number of researchers leaving academia for better paid positions elsewhere, politicians in various countries now fear that there will soon be a shortfall in the number of independent researchers and assistant professors in academic institutions. But it is not only a question of filling these positions. The postdoc community performs the vast majority of the research conducted in academic institutions—'this magic moment of discovery, this eureka moment smiles mostly on our younger scientists', stated Gottfried Schatz, President of the Swiss Science and Technology Council. The demise of this valuable resource thus represents a far greater loss of scientific potential, creativity and progress and it is going to hit Europe the hardest. Not only is the whole of the Pacific Rim a massive human resource for US universities, but many European postdocs are also lured across the Atlantic by better research resources and better career prospects—the so-called brain drain. Furthermore, the US government recently doubled the budget of the US National Institutes, which will eventually result in higher salaries for postdocs working in the USA and may thus contribute further to the steady migration of scientists from Europe.

As a result of studies, such as the Sir Gareth Roberts Review, 'there is now a broad recognition that we will not get people into the profession if we do not pay reasonable salaries', said Niall Dillon, a group leader from the MRC Clinical Sciences Centre in London, UK. But while 'the situation in Britain has improved in the last couple of years as the MRC and the Wellcome Trust have both increased salaries', he warns that the problem in the rest of Europe 'is much greater'. Indeed, there is still a long way to go and there are no easy answers. Coutinho considers that it 'is unacceptable that people with 10 to 15 years of education end up with these levels of salaries'. Although salaries in the UK and the USA are beginning to rise, there are many other issues, particularly the problem of inflexible pension schemes, that urgently need to be addressed. 'The solution for this, like for most things, is political', said Coutinho and thinks that these basic problems have to be solved first to attract more students to the natural sciences. Yaniv agrees: 'Instead of spending money on futile programmes, [the EC] should find a way to pay postdocs and for a longer time'. He does, however, admit that it is not easy for governments to raise budgets at the drop of a hat and that merely calling for more government funding is not the answer.

One fact, however, is clear. The postdoc system has proven immensely successful over the last few years at producing scientific results and well-trained scientists and replacing it is out of the question. Changes are needed but, as Niall Dillon said, 'the system works and is a successful model for research. It created a revolution in the biosciences and we should do what we can to improve it'.

Форум хімфаку КНУ

Оголошення

#1 29.03.2006 22:40:35

Учеба в аспирантуре и научная работа в США - мнение

#2 30.03.2006 20:49:43

Re: Учеба в аспирантуре и научная работа в США - мнение

#3 30.03.2006 21:52:31

Re: Учеба в аспирантуре и научная работа в США - мнение

#4 19.04.2006 05:28:29

Re: Учеба в аспирантуре и научная работа в США - мнение

#5 21.04.2006 02:03:13

Re: Учеба в аспирантуре и научная работа в США - мнение

#6 22.04.2006 13:09:24

Re: Учеба в аспирантуре и научная работа в США - мнение

#7 31.07.2006 17:23:36

Re: Учеба в аспирантуре и научная работа в США - мнение

#8 21.09.2006 17:22:15

Re: Учеба в аспирантуре и научная работа в США - мнение

#9 08.07.2007 20:09:48

Re: Учеба в аспирантуре и научная работа в США - мнение

Низ форуму